ЧАСТЬ 1

Данте открыл глаза. За окном было темно, сквозь тонкие шторы просвечивала луна, освещая решетку на окне. Надо кого-нибудь позвать… Данте не успел открыть рот, как дверь приоткрылась, потом резко распахнулась. В проеме стоял Доктор. Рядом с ним – невысокая девушка с длинными волосами и в простом платье. Данте сел на постели. Вопросительно посмотрел на Доктора. Тот толкнул девушку вперед.

-Это Глория. Теперь она будет за тобой ухаживать. И кормить тебя, - на последней части фразы Доктор сделал упор, намекая на что-то, известное одинаково хорошо и Данте, и ему самому. С этими словами Доктор вышел. Глория же не решалась отойти от порога. Данте поманил ее к себе.

-Не бойся, - сказал он как можно мягче. – Подойди, сядь. – Он указал на место на постели рядом с собой. Глория осторожно села и посмотрела на Данте. Но быстро опустила глаза. А он кожей ощущал страх, источаемый Глорией. И вбирал его в себя, чтобы хоть немного ее успокоить. Наконец она взяла себя в руки. Спросила негромко:

-Как мне обращаться к вам?

-Зови меня Данте, - он пожал плечами. Разумеется, это не настоящее его имя, но свое подлинное имя он не хотел никому говорить. – Просто Данте.

Он резко поднялся, одним прыжком (так показалось Глории) преодолел расстояние между кроватью, застеленной черным покрывалом, и окном. Раздвинул шторы, впуская лунный свет в комнату. И в этом свете кожа Данте казалась мраморно-белой. Глория вздрогнула, глядя на него. "Демон!" – мелькнуло у нее в голове. – "Самый настоящий демон! Господи, спаси и сохрани!!" Данте отвернулся к окну, Глория достала из-под ворота платья маленькое распятие и сжала его в кулачке. Данте быстро обернулся.

-Убери! И не смей при мне его показывать! – прикрикнул он. Его голос был чистым, звонким, холодным… И карие глаза светились в темноте. Глория повиновалась. Не стоило злить его. А он уже улыбался уголками бледных губ, указывая на луну.

-Посмотри, она прекрасна. Лучше солнца…

-Да, лорд. – Глория на всякий случай кивнула. – Можно мне идти?

-Конечно. Я позову, если понадобиться. Ступай.

Глория очень быстро выбежала из комнаты. Быстрее, чем нужно было… Данте это несколько смутило.

***

Он переместился в кресло, взял книгу и самозабвенно погрузился в чтение. Читать он любил – это помогало забывать обо всем на свете. Он мог просидеть неподвижно полдня и больше, пока Доктор не звал его к себе, или ему не хотелось есть. То есть, есть-то ему хотелось всегда и постоянно, он уже даже не замечал противное чувство голода, но иногда этот голод, как сам про себя говорил Данте, начинал ходить в нем туда-сюда, топать ногами и шуметь. Вот тогда-то Данте вставал и шел в подвал… Потом приходил и снова садился с книгой в кресло. Замерший в одной позе, он казался мраморной статуей…

Глория застала его как раз тогда, когда он полностью погрузился в книгу. Она даже сначала испугалась: ей показалось, что Данте замерз.

-Лорд, Доктор зовет вас, - тихо сказала девушка и на всякий случай отступила на шаг. Но Данте, как ни странно, отреагировал моментально. Он не захлопнул книгу, он просто бодро сказал, что сейчас придет.

-Иди, иди, - добродушно сказал он Глории.

-С вашего позволения, лорд, - она присела в реверансе и скрылась. Данте удивленно приподнял бровь. "Это я понимаю – вежливость! Не то что тот уродец…"

Под уродцем Данте понимал того чудика, который был до Глории. Он постоянно ходил за Данте, не оставляя его одного ни на минуту. Наверное, думал, что Данте без него пропадет. В конце концов… случилось то, что случилось, но Данте совсем не раскаивался, глядя, как его мучитель медленно погибал от потери крови. Потом Доктор забрал его в свою лабораторию для опытов. Химичил, химичил что-то, пока не извел все сырье… Так что в общем-то Глория правильно полагала, что Данте без причины лучше не злить – он может быть очень опасен.

***

Доктор как всегда чах над пробирками.

-Заходи, друг мой. И рубашку снимай.

Данте кротко вздохнул. И начал медленно раздеваться. Даже если Доктор будет его резать – ему не в убыток, на нем все заживает с феноменальной быстротой. Но, согласитесь, не хочется, чтобы тело кромсали. Доктор тем временем потянулся и посмотрел на своего подопечного. Указал на кушетку в углу.

-Ложись, дружок, на спину. Где-то было… где же оно было?

-Что? – мрачно спросил Данте, укладываясь. Самое противное, что при всех своих способностях, возможностях он не мог уйти отсюда.

-Нашел! – Доктор повернулся, сжимая в руке нечто, с резиновой трубкой на конце. Между нами говоря, это был некий прообраз шприца. И он даже был с иглой… – Так. Признавайся, сколько литров выхлестал за две недели? Не запомнил? А я просил…

-Три или четыре… кажется, - неуверенно сказал Данте, устраиваясь поудобнее. – Да, где-то около того.

-Молодец. Руку давай, - игла с легким шелестом вошла в вену. Данте наблюдал, как в вену что-то поступало, что-то мутно-желтое… Сознание его не реагировало на наркоз – да и не должно было. Но Доктор упорно соблюдал все правила и вливал в Данте лошадиные дозы снотворного. Наконец эта дрянь кончилась, Доктор выдернул шприц. – Умница. Сейчас я кое-что посмотрю, и пойдешь. Где-то наш скальпель...

Около сорока минут Доктор что-то разглядывал во внутренностях Данте, потом взял одну их своих колб и протянул Данте.

-Пей.

Содержимое пробирки упало в организм Данте, разрез на животе затянулся на глазах, не оставив шрама на гладкой коже.

-Свободен, - сообщил Доктор и снова склонился над пробирками. Данте тенью выскользнул за дверь. Поднялся к себе. И застал в своей комнате Глорию.

***

Все то время, что Данте был у Доктора, девушка рассматривала его комнату. Большая, светлая… Могла бы быть светлой, если бы Данте не задергивал постоянно тяжелые портьеры темно-синего цвета. Почему он это делал, Глория не понимала, но ей очень хотелось разобраться.

Много-много книг в потрясающе красивых кожаных переплетах. Повсюду свечи. На письменном столе какие-то бумаги, чернильница, черное перо, несколько угольных карандашей. Среди бумаг – два карандашных наброска, на каждом изображена одна и та же девушка. Глория немного поперебирала бумаги в поисках чего-нибудь интересного. И она нашла… Дневник! Правда, он закрывался на замочек, а ключик, скорее всего, у Данте. Ладно, время еще есть, она сможет выяснить кто он такой, и почему в распорядке его дня все поставлено с ног на голову. Так, что это был не распорядок дня, а распорядок ночи…

Следующим пунктом стал гардероб. Глория с трудом распахнула тяжелые створки большого шкафа. Хорошая одежда, дорогая. Из дорогих тканей. Кажется, шелковые рубашки Данте очень любит. Белые и черные… Створки захлопнулись. Глория перешла к кровати. Черное бархатное покрывало, черные балдахин, черные простыни… Первая ассоциация – гроб. И свечи по бокам. Не хватало только цветов у изголовья… Глория поежилась. Но не поленилась заглянуть под кровать. Правда, там не оказалось даже пыли…

Еще в комнате стоял рояль. И рядом на спинке кресла лежали ноты. Те листы, что находились сверху, были покрыты зачеркиваниями, чернильными пятнами, некоторые чуть измяты – наверное, Данте пишет музыку. Глория постаралась ничего не трогать и не двигать, но когда проходила мимо кресла с нотами, задела их. И довольно солидная стопка с грохотом рухнула на пол. Глория коротко ойкнула и зажала рот ладонями. Потом кинулась поднимать ноты. И этот момент вошел Данте. Секунду он непонимающе смотрел на девушку. Потом совсем не ласково спросил, что она здесь делает.

-Я… хотела убраться, лорд, - лепетала Глория, быстро-быстро собирая злополучные ноты. Данте поморщился.

-Перестань. Здесь достаточно чисто. Не лги мне, я прошу… пока прошу…

-Правда! Это правда! Я только хотела…

-Сядь в кресло, дружок, - сказал Данте. Глория осторожно села в кресло, положив на его спинку собранные ноты.

-Мне не очень понравилось, что я нашел здесь тебя. Но раз уж ты здесь, я хочу поговорить с тобой.

-Пожалуйста, лорд, - Глория опустила глаза. Данте помолчал немного, затем спросил:

-Ты была в подвале особняка?

-Нет, ни разу. А что там?

-Это хорошо, - отметил Данте, проигнорировав вопрос девушки. – Ну а еще с кем-нибудь ты познакомилась здесь?

-Да, конечно, с другими горничными. Хорошие девушки, мы поладили.

-Очень хорошо! – Данте просиял. – Значит, тебе здесь нравится?

Нет, этого Глория сказать не могла. Ей было тут страшно. Всю жизнь она прожила в деревне, в многодетной семье (она была второй дочерью из десяти других детей), в ее доме всегда было шумно и весело. Она привыкла к этому… Здесь же, в этом роскошном особняке, заставленном шикарной мебелью, царила тишина. Но это была не аристократическая сдержанность, когда обитатели дома говорят в полголоса, чтобы поддерживать спокойствие и основательность. Нет, это было безмолвие, царящее в склепе. Роскошном, но все же склепе. Доктор не выходил из своей лаборатории, Данте только читал в комнате. Прислуга всегда находилась на кухне, только горничные изредка показывались, чтобы убраться. Точнее, чтобы смахнуть пыль неподвижности с вечно царящего здесь порядка.

-У вас красивый дом, - наконец сказала Глория. Данте посмотрел на нее с огромным интересом, его взгляд завораживал. – Но почему здесь всегда так тихо?

-А кому тут шуметь? – усмехнулся Данте. – Я – тихий, Доктора просто не видно… А больше здесь, кроме прислуги, и нет никого. Но не об этом речь.

-А где ваша невеста? – вырвалось у Глории. – Ее никогда нет.

-Ну потому что ее нет, - Данте пожал плечами. – Моя прежняя подруга сгорела на костре Инквизиции. Это было давно…

-Прошу прощения, лорд. Я не знала…

-Ты и не обязана, верно? – Данте вздохнул. Ольгу он давно научился вспоминать почти спокойно. – Ты ведь из провинции?

-Да. Я приехала сюда, чтобы, может быть, заработать денег. И вот попала сюда, к вам. Вы недовольны моей работой? – Глория все не могла понять, куда клонит Данте, и о чем у них разговор.

-Нет, нет, я вижу, ты очень добросовестна.

-Тогда в чем же дело, лорд?

-В чем? Ни в чем – поговорить захотелось, - Данте обезоруживающе улыбнулся, сверкнув белыми зубами. Глории показалось, что… Впрочем, она сочла, что ей действительно только показалось. А Данте продолжал: - Мне вдруг стало скучно. Я решил развлечься. Хочешь, я поиграю для тебя?

Глория кивнула – она никогда прежде не слышала рояля и не видела, как на нем играют. Ведь в деревни нет роялей, никто на них не играет – там свои развлечения. Данте сел, открыл крышку, взял пару аккордов, проверяя настройку. Очевидно, настройка его удовлетворила, потому что он положил руки на клавиши, подождал пару мгновений. И из-под его пальцев полилась музыка. Сначала тихая, потом все громче, громче… Глория просто заслушалась. Еще она не могла насмотреться на строгое и сосредоточенное лицо Данте, она даже не знала, что ей нравится больше – музыка или сам Данте. Наверное, все же Данте ей нравился больше… "Он же твой хозяин, дуреха!" – мысленно воскликнула она.

А Данте тем временем окончил вальс. Закрыл крышку и повернулся к своей слушательнице. Та изобразила аплодисменты. Данте изобразил ответный поклон. Оба улыбнулись. Данте поднялся и подошел к Глории.

-Вы потанцуете со мной, сударыня?

-Но я же не умею. – Глория смутилась и покраснела. – Да и кто нам будет играть?

-Здесь есть скрипач. А по поводу умения – я тоже когда-то не умел. Я научу вас.

Глорию смутило еще и то, что Данте вдруг начал обращаться к ней на "вы". Но ей не хотелось расстраивать его, поэтому она согласилась.

-Нужно только позвать Йенца, он нам поиграет.

-Я позову его…

-Не нужно. Идемте…

Видно, Данте совсем соскучился по светскому обществу, если начал так разговаривать со служанкой… А он и впрямь соскучился. До тех пор, пока Доктор не поймал его, Данте был настоящим светским львом, он стремился к общению. Его видели на всех обедах, ужинах и балах, он был желанным гостем, его все приглашали. А теперь он оказался в заточении, совсем один. Не считать же Доктора приятным обществом… Еще была прислуга, но она упорно сторонилась Данте и почти не говорила с ним. Данте перечитал уже всю библиотеку…

-Луиза, - он остановил горничную. – Позови Йенца.

-Да, ваша светлость, - Луиза умчалась. Тонкий слух Данте позволил ему услышать недовольное: "Ну чего этому кровопийце от меня нужно?!", произнесенное Йенцем. Данте добавил чуть децибел в голос и довольно весело сообщил:

-Я все слышал. Попрошу без пререканий. Если кому-то что-либо не по душе – так мы не держим никого насильно. Дверь закрывается только на время сна.

При последних словах Йенц уже вошел в комнату со скрипкой в руке. Судя по всему, слова Данте его не тронули. А сам Данте высказался по привычке – они с Йенцем только и делали, что ругались. Йенц выказывал всяческое недовольство, Данте обещал его выбросить на улицу без средств к существованию, но в целом оба были довольны друг другом… Хоть какое-то развлечение для Данте. Честно говоря, Данте боялся начать шпынять прислугу от скуки и превратиться в маленького домашнего тирана. Не все же были такими толстокожими, как Йенц.

***

Музыка звучала, звучала… Даже машинально Йенц играл великолепно. У Глории начинала кружиться голова, но ей было ужасно приятно чувствовать на своей спине руку Данте. Пусть рука была ледяной, но все же… Данте любил танцевать, и делал это очень хорошо – светские рауты давали себя знать. Наконец Глория все же сказала, что у нее кружится голова. Данте тут же усадил ее в кресло и велел Йенцу принести воды.

- Сейчас. Вечно за ваши художества кто-то другой страдает, - бурчал он, шагая на кухню.

-Поговори у меня, - огрызнулся Данте. – Шевелись лучше! Не спи на ходу! Глория, с тобой все в порядке?

-Голова кружится, - едва слышно сказала она. К тому же от вновь навалившейся тишины звенело в ушах, а голова болела куда больше, чем от шума.

-Это с непривычки, - мягко сказал Данте. Положил руку ей на лоб. – Пока Йенц принесет воду, может быть, тебе станет легче.

Ледяная ладонь Данте и впрямь принесла легкое облегчение. Самым замечательным было то, что она не нагревалась от кожи Глории, которой было неимоверно жарко после танца.

-Мне нужно работать, лорд. – Она попыталась встать. Но Данте велел сесть обратно. В комнату вошел Йенц, в его руке был стакан воды. Глория выпила воду одним глотком, теперь ей стало значительно легче. – Мне пора идти.

-Побудь со мной еще. Там полно горничных. Пожалуйста, - Данте умоляюще сложил руки. – Мне так скучно! Пойдем, поговорим еще. Идем…

-Ну хорошо. Идемте…

ДАЛЬШЕ>>>